В соответствии с распоряжением Министерства юстиции Российской Федерации от 8 апреля 2022 года Московский центр Карнеги, представлявший в России Фонд Карнеги за международный мир (США), прекратил свою работу. Этот сайт – архив материалов Центра, опубликованных до 8 апреля 2022 года.
Что означают для России аресты имущества по «делу ЮКОСа»
Подпишитесь на рассылку новых материалов Carnegie.ru
Понравился материал? Подпишитесь на рассылку!
Зинченко
Когда закончилась первая холодная война, одним из главных вопросов в отношениях России и Запада стало преодоление их экономической разобщенности. Россия и тогда была серьезной энергетической державой, поэтому немало времени стороны посвятили вопросам энергетической безопасности и минимизации рисков, связанных с инвестициями и торговлей в сфере энергетики. В результате в далеком 1994 году Россия подписала Договор к Энергетической хартии. Тогда вряд ли кто-то мог предположить, что спустя двадцать лет этот миролюбивый жест выльется в материальные неудобства, сопоставимые с бюджетом победоносной Олимпиады в Сочи. И неудобства эти на долгие годы привлекут к себе внимание и силы ведущих юристов планеты.
Большая процессуальная ошибка
Проблемы начались с того, что в феврале 2005 года, за несколько месяцев до оглашения приговора по первому «делу Ходорковского» акционеры компании ЮКОС с островов Кипр и Мэн обратились в Постоянную палату Третейского суда в Гааге за защитой своих прав, нарушенных экспроприацией Россией активов ЮКОСа. Что, к несчастью для России, было прямо запрещено статьей 13 Энергетической хартии.
Интересы истцов представляла одна из лучших юридических компаний мира в сфере международного арбитража Shearman & Sterling, а Россию – две именитые международные компании: Cleary Gottlieb и Baker Boots. Первая всегда была сильна в сфере финансовых рынков, а вторая известна своими международными лоббистскими возможностями, которые обеспечивал ее партнер, бывший госсекретарь и дважды глава аппарата Белого дома при Рейгане и Буше-старшем, Джеймс Бейкер.
Вероятно, российское руководство ожидало от привлечения столь разноплановых компаний яркого синергетически-правового эффекта. Но не случилось. При получении иска представители России имманентно согласились с тем, что споры могут рассматриваться Гаагским трибуналом. Более того, они приняли непосредственное участие в выборе арбитров, что безусловно выразило согласие России с надлежащей юрисдикцией спора.
Наверное, это действительно можно назвать большой процессуальной ошибкой. Не согласись юристы ответчика на Гаагу, спор проходил бы в других местах, и результат мог бы быть иным.
Юристы российской стороны лишь после этих однозначных действий вдруг стали настаивать на том, что спор не может рассматриваться в Гаагском арбитражном суде. И вспомнили, что Россия только подписала, но не ратифицировала Энергетическую хартию и не принимала закон, одобряющий применение договора к ней. Как следствие, утверждали юристы, Гаагский суд, установленный Договором к Энергетической хартии как надлежащий для разрешения споров, абсолютно неарбитрабелен.
Но поздно и тщетно. Трибунал заключил, что до момента направления депозитарию уведомления о намерении России не становиться стороной по Договору к Энергетической хартии Россия все же такой стороной являлась, а следовательно, инвестиции в энергетику, сделанные до этого времени, подлежат международной защите. Поэтому в 2009 году суд принял промежуточное решение, подтвердив подсудность спора, и перешел к его рассмотрению по существу.
Кто в черном списке
В совокупности судебные процессы длились почти десять лет. Летом 2014 года все иски трех акционеров ЮКОСа были удовлетворены. Основной вывод Гаагского трибунала, а его действительно можно сделать из семисотстраничного решения, прост: главной целью России было не собрать налоги, а обанкротить ЮКОС и завладеть его активами. Цена экспроприации – $50 млрд.
Осенью прошлого года победившие акционеры начали активные действия по исполнению гаагского решения в разных странах мира. Первой стала Франция. Реализуя постановление Суда большой инстанции Парижа, французские приставы приступили к исполнению гаагского вердикта. Результат: счета российских компаний и диппредставительств были заморожены. Впоследствии, правда, часть счетов были освобождены из-под ареста, но средства некоторых компаний до сих пор заблокированы, а имущество целого ряда российских представительств остается под угрозой ареста.
Весной 2015 года представители акционеров ЮКОСа заявили, что, помимо Франции, они уже обратились в суды Великобритании и США. Аналогичные иски готовятся в суды Нидерландов и Бельгии.
17 июня стало известно, что и в Бельгии российские учреждения получили постановления об аресте находящегося в их распоряжении имущества Российской Федерации. Указанные в списке приставов организации обязаны в течение двух недель заявить об имеющихся денежных средствах и российском имуществе.
По некоторой информации, в черный список попали и крупные российские банки, зарегистрированные в Бельгии, организация «Евроконтроль», регулирующая воздушное движение над Европой, а также все российские представительства, кроме защищенных дипломатической неприкосновенностью. Даже архиепископства Брюссельское и Бельгийское Русской православной церкви получили своеобразные письма счастья.
Перспективы реальных потерь
Российские СМИ поспешили объявить о начале нового витка в конфликте акционеров ЮКОСа. Зловеще зазвучало слово «арест». Но если разобраться, все эти акции можно воспринимать пока лишь как подготовку к активным действиям. Далеко не всегда арест имущества ведет к обращению на него взыскания. Часто аресты мотивированно обжалуются и снимаются по решению суда. Более того, тиражируемое мнение, что в ближайшее время в Европе и США будет арестовано все российское, – не более чем заблуждение. В нашем случае взыскание может быть обращено лишь на то имущество, которое принадлежит России на сто процентов и используется при этом в коммерческих целях. Может случиться, что приставам особо разгуляться и не удастся.
Но кропотливая работа по розыску российского имущества уже идет. И длиться она может долго. При этом, во-первых, вряд ли найдется хоть одна страна, которая сможет отыскать имущества России на все $50 млрд. Так что собирать его придется по миру по крохам. Во-вторых, не думаю, что Россия будет спокойно наблюдать за тем, как в разных странах команды профессионалов ищут то, что в будущем можно арестовать и на что обратить взыскание. В ответ в ход могут пойти различные юридические уловки по защите имущества и выведению его из зоны риска.
Исходя из политики России в отношении аналогичных споров, можно ожидать, что в каждую страну будут направлены представители для оспаривания действий бывших акционеров ЮКОСа по исполнению решений Гаагского арбитража. Судебные же процессы такого рода, как известно, не отличаются быстротой и могут длиться годами и десятилетиями. Свидетельством тому служит и сам юкосовский «процесс века» из города Гаага. Тут только важно остеречься от чрезмерной процессуальной самонадеянности да и с юристами в этот раз не ошибиться.
Валерий Зинченко – старший партнер юридической компании Pen&Paper
Фонд Карнеги за Международный Мир и Московский Центр Карнеги как организация не выступают с общей позицией по общественно-политическим вопросам. В публикации отражены личные взгляды авторов, которые не должны рассматриваться как точка зрения Фонда Карнеги за Международный Мир.
Другие материалыКарнеги
Год санкций. Работают ли они и как дорого обходятся Европе
Отнимут ли у России чемпионат мира по футболу
Черный список для Европы: в чем суть санкционной политики России
Самое популярное :