В соответствии с распоряжением Министерства юстиции Российской Федерации от 8 апреля 2022 года Московский центр Карнеги, представлявший в России Фонд Карнеги за международный мир (США), прекратил свою работу. Этот сайт — архив материалов Центра, опубликованных до 8 апреля 2022 года. Новые публикации Фонда Карнеги за международный мир на русском языке вы можете найти на сайте Carnegie Politika.
Жизнь в самой ленивой диктатуре. Рецензия на книгу «Генерал Не Вин» Роберта Тейлора
Подпишитесь на рассылку новых материалов Carnegie.ru
Понравился материал? Подпишитесь на рассылку!
Саморуков
У небольших периферийных стран есть не так много способов заявить о себе остальному человечеству. Самый простой из них – пережить какую-нибудь яркую и необычную диктатуру. Кто бы знал про Сингапур, если бы не Ли Куан Ю, про Чили без Пиночета или про Камбоджу без Пол Пота? По справедливости в этом же ряду должна стоять Бирма и ее многолетний правитель генерал Не Вин, чей причудливый режим может претендовать на звание самой ленивой диктатуры ХХ века. Но ее пока там нет, потому что настоящая лень не знает исключений и гасит все, даже обычное для диктаторов стремление к мировой славе.
Хотя через Юго-Восточную Азию проходил один из главных фронтов холодной войны, найти внятное описание того, как жилось в эту эпоху в Бирме, очень непросто. Вышедшая недавно книга Роберта Тейлора «Генерал Не Вин» – это чуть ли не единственное подробное описание истории Бирмы между 1940-ми и 1990-ми годами, основанное на фактах и документах, а не на слухах и мифах, которые в изобилии производят апологеты и ненавистники генерала Не Вина из бирманской диаспоры.
Известно, что генерал Не Вин, правивший Бирмой с 1962 по 1988 год, вел страну бирманским путем к социализму. Это словосочетание сразу вызывает в воображении картины в стиле Северной Кореи с марширующими азиатами в одинаковых робах, тотальным дефицитом всего и кровавыми массовыми репрессиями. Развенчанию таких стереотипных ассоциаций как раз и посвящена большая часть книги Роберта Тейлора.
Бирманский социализм если и отличался каким-то видом радикализма и тоталитарности, так это радикальной и тотальной ленью. Малообразованный выходец из провинции, Не Вин смог выбиться в генералы и главнокомандующие в основном благодаря тому, что оказался в числе тридцати бирманцев, отобранных японцами для обучения саботажу против британцев в начале 1940-х. После Второй мировой эти тридцать человек, вовремя поменявшие сторону, и составили верхушку политической и военной элиты независимой Бирмы.
Придя к власти в ходе бескровного военного переворота в 1962 году, Не Вин имел очень смутное представление о том, что именно он собирается делать со страной. Где-то на уровне инстинктов ему хотелось вернуться к спокойному и неспешному порядку традиционной восточной деспотии, надежно отгородиться от всей этой суетливой современности.
Генерал понимал, что для этого нужно закрыть границы, снизить роль денег, национализировать банки, рудники, пароходства и прочие сколько-нибудь заметные компании, выдавить из страны прибывшие вместе с британцами капиталистические меньшинства – индийцев и китайцев. Но у режима не хватало интеллектуальных ресурсов, чтобы оформить это стремление назад в Средневековье в какую-то цельную идеологию. Поэтому идеологическую часть пришлось заимствовать извне – лучше всего подошли идеи социализма.
Бирманский пример использования социалистических идей для возрождения архаики, конечно, крайний. Но он недвусмысленно подсказывает, что и в других отстающих странах социалистические революции пользовались популярностью и побеждали из-за стремления совсем не в будущее, а в прошлое. И, несмотря на сверхпрогрессивную риторику, в основе у них была тоска по уютному и простому миру древневосточной деспотии.
Быстро пройдя этап ликвидации капитализма, режим Не Вина оказался слишком ленив и неспешен, чтобы построить на замену привычные институты стран соцлагеря. Новые управленческие структуры создавались очень медленно и только при крайней необходимости. После победы социалистической революции прошло несколько лет, прежде чем новый режим озаботился тем, чтобы создать хоть какое-то подобие Госплана. А первый четырехлетний план вообще появится только через десятилетие. Да, государство национализировало в экономике все, что возможно, включая розничную торговлю, но рис растет, люди с голоду не умирают, зачем торопиться с планами.
Эта лень распространялась на самые многообещающие источники обогащения для режима. Американцы нашли на шельфе газ? Нет страшнее новости для генерала Не Вина. Это же они теперь захотят его добывать, навезут в страну оборудования, специалистов, денег. Нет, лучше заморозим все это газовое безобразие, как-нибудь потом добудем.
Непритязательному режиму Не Вина было лень заниматься даже самим собой. Почти 30 лет у власти были сплошные военные, хотя бы на себя можно было потратиться. Но нет, бирманская армия так и осталась небольшой и малоэффективной. Восстания коммунистов и этнических меньшинств как тлели по окраинам страны в начале 1960-х, так и продолжили тлеть в конце 1980-х.
У такой бездеятельности режима были и положительные стороны. В Бирме не было типичных для региона массовых репрессий. Конечно, режим Не Вина был диктатурой с жесткой цензурой, подавлением оппозиции и политзаключенными. Например, в середине 1970-х после студенческих протестов этих политзаключенных было примерно полторы тысячи на около 30 млн населения. Много по сегодняшним меркам, но сущий пустяк для Юго-Восточной Азии 1970-х с ее вьетнамской войной, красными кхмерами или кровавым военным переворотом Сухарто в Индонезии.
Деятели из оппозиции и диаспоры часто пытаются представить Не Вина чуть ли не бирманским Сталиным. Но эти сравнения плохо бьются с фактами. Биографии противников Не Вина хорошо известны. Почти все они если и сидели, то по несколько лет до амнистии и умерли сами, в своих постелях, а не в лагерях и тюрьмах. Практика, мало похожая на то, что мы знаем о сталинизме.
Депеши иностранных дипломатов, цитат из которых в избытке в книге Тейлора, рисуют образ сварливого, но совсем не кровожадного диктатора. Вот всемогущий генерал Не Вин после трудового дня расположился отдохнуть на крыше своей резиденции в Рангуне. Время – 9 часов вечера, столица социалистической Бирмы давно спит. Но вдруг из отеля неподалеку доносится громкая музыка – там веселится местная золотая молодежь и иностранцы из посольств. Потревоженный Не Вин в ярости – он поедет туда и лично разобьет проклятые барабаны. Но вот чтобы репрессировать кого-нибудь из участников вечеринки – это нет, будут жить дальше как жили.
Генерал Не Вин был явно далек от радикализма и идеологий, любил мелкобуржуазный комфорт и по-крестьянски не доверял всему иностранному. Как человек, выросший в колониальной Бирме и воевавший во Вторую мировую, он был уверен, что настоящие хозяева мира – это англосаксы. Не важно, как они теперь называются, Британская империя или Соединенные Штаты, с ними в любом случае не надо ссориться.
Поэтому одно из немногих четко сформулированных положений бирманского пути к социализму состояло в том, что это никоим образом не коммунизм. Национализация, талоны, реквизиция риса, госмонополия на все на свете – это есть, но коммунизма – нет.
Серьезно разволновавшись после прихода к власти Не Вина, американцы вскоре поняли, что бирманский генерал хоть и говорит что-то невнятное про социализм, на самом деле не хочет иметь дело с СССР, боится махины соседнего Китая и по-колониальному почтительно относится к англосаксам. Поэтому американские дипломаты строчили из Рангуна лицемерные депеши про то, что никакой Не Вин не коммунист, его реформаторские идеи очень даже refreshing, и вообще генерал готов съездить поиграть в гольф в Вашингтон, прикупив там заодно оружия.
Увязшие на много лет во Вьетнаме, американцы были рады забыть про внутреннее устройство Бирмы и поверить заверениям Не Вина, что он не собирается в соцлагерь. Тем более что тот делал их очень часто и вполне искренне.
Цена многолетнего правления Не Вина оказалась для Бирмы немаленькой. Тейлор подробно сравнивает динамику показателей бирманской экономики с соседями по региону. За те десятилетия, что Не Вин держал страну в полунатуральном хозяйстве, рядом успели вырасти Сингапур и Малайзия, сильно продвинулись вперед Таиланд и Индонезия и даже коммунистические Вьетнам, Лаос и Камбоджа начали перестраиваться на капиталистические рельсы.
Тем не менее Тейлор старается быть к Не Вину максимально объективным и оценивать его как человека своей эпохи и своего региона, а не равнять на Вацлава Гавела. Разрушенная Второй мировой и последующей гражданской войной Бирма значительно отставала от соседей еще до Не Вина. Да, за время его правления это отставание увеличилось даже в относительных цифрах, а в абсолютных превратилось в настоящую пропасть. В Бирме не было сингапурского процветания, но зато там не было и вьетнамской войны, репрессий Сухарто и красных кхмеров. Хотя, будь Не Вин поидейнее или поактивнее, он мог бы запросто спровоцировать что-нибудь подобное.
К концу 1980-х режим Не Вина совсем одряхлел под грузом экономических противоречий, и новое поколение военных воспользовалось массовыми протестами, чтобы сменить стариков у власти. К сожалению, книг сопоставимого уровня объективности по истории Бирмы после Не Вина пока нет. Тут исследования принято писать в духе «Властелина колец», когда злобные и жадные до власти орки-генералы только и думают о том, как бы им еще помучить безвинных хоббитов из этнических меньшинств, и держат в плену королеву эльфов Аун Сан Су Чжи.
В отличие от Тейлора авторы этих книг не балуют читателя попытками понять цели и мотивы сторон, оценить издержки и риски альтернативных путей развития. Вместо этого предлагается талибановская вера в то, что все проблемы Бирмы – штука абсолютно эфемерная и моментально развеются в лучах либеральной демократии.
Реальные события в Бирме после долгожданного перехода страны к демократии в 2015 году уже показали, что бирманские проблемы с этническими меньшинствами, экономикой или инфраструктурой остались там же, где и были. Но подробные книги о ходе эксперимента пока в пути.
Фонд Карнеги за Международный Мир как организация не выступает с общей позицией по общественно-политическим вопросам. В публикации отражены личные взгляды автора, которые не должны рассматриваться как точка зрения Фонда Карнеги за Международный Мир.
Другие материалыКарнеги
Трагедия российской внешней политики. Рецензия на книгу Анатолия Адамишина «В разные годы. Внешнеполитические очерки»
Вечер империи. Чем важна книга Зыгаря о русской революции
Почему мусульмане Мьянмы стали главной мировой новостью
Самое популярное :